Доклад «Любовь, как причина свободы ближнего. Строгость, как ответственность за подопечных», Борис Утарбаев

Борис Утарбаев, 2004

Содержание

  1. Обоснование темы
  2. История вопроса
  3. Основная часть
    1. Любовь делает другого свободным
    2. Любить означает относиться к ближнему ответственно

Обоснование темы

Я взял эту тему потому, что мне трудно в общении. Я не свободен от моих привычных реакций на людей, некоторых слов в мою сторону, не свободен от обиды при строгости по отношению ко мне.

Чтобы служить Богу и людям искренне и вкладывать в свое служение душу, необходимо иметь хоть какой-то мирный уголок в сердце, который бы был недосягаем для суеты и скорбей (внешних и внутренних). Конечно, полный мир в сердце, постоянное расположение к братьям и сестрам достигается трудами всей жизни. Поэтому для себя я ставлю задачу, чтобы мои скорби от ближних, уязвления, собственные немощи и несостоятельность не могли поколебать мое служение Богу и людям.

Не секрет, что то, что творится в моей душе, независимо от того, осознаю я это или нет, дети чувствуют, и насколько я свободен от «занятости собой», настолько детям и ближним легко со мной.

В любом общении, чтобы сохранить свободу ближнего и свою внутреннюю, необходимы некоторые разумные действия.

Одной из целей доклада является обретение мною этих действий, в надежде, что их исполнение даст не только легкость общения, но и глубину в отношениях с ближними и с Богом.

Церковь в лице училища делает меня ее частью через определенное мне служение детским воспитателем на летнем православном поселении и ставит предо мною задачи участия в детях, в их воцерковлении. Раскрытием этой темы я ставлю задачу прояснить для себя причины, не дающие любить ближнего.

В связи с этим в докладе я хочу:

  1. Найти уже имеющийся у меня опыт исполнения этих добродетелей. Сверить его с опытом, описываемым святыми отцами (то ли я переживал?). А для этого прояснить существо добродетелей по святым отцам, то есть существо моей темы «Любовь, как причина свободы ближнего. Строгость, как ответственность за подопечных».
  2. Уяснить, как эти добродетели деятельно исполняются в Церковном служении? Какова моя мера исполнения и почему? Что мне мешает постоянно пребывать в попечительной любви и ответственности и как от этого избавиться?

История вопроса

В беседах старца Паисия Святогорца, в которых он наставляет своих учеников в духовной жизни, я встретился со многими вопросами, волнующими меня. Старец раскрывает, что такое добродетель искренности, ответственности, любви и многие другие. В его беседах, изданных в трех томах, слышится большая скорбь и любовь к людям современного мира, а его советы ближе, понятнее и применимее для нашего современника, нежели советы святых отцов древности.

В книге прт. А. Гармаева «Обрести себя» я нашел наиболее точное описание волнующего меня предмета. Его труд основан на труде свт. Феофана Затворника «Начертание христианского нравоучения». В главе «Эмоциональность, сознание и подсознание» и в других батюшка приближает к нам труд святителя, раскрывая тонкую эмоциональную область души человека[3а] и то, как в современном мире она становится схваченной страстями, описывает узнаваемые признаки основных страстей современного человека[3б] и предлагает труд над разумением себя[3в].

Также в своей работе я касался труда иг. Евмения «Духовность, как ответственность», благодаря которому прояснил для себя понятие ответственности и увидел, насколько ее область велика.

Коснулся труда Николая Евграфовича Пестова «Путь к современной радости». В нем он показывает образ воспитания детей, приводящий их к Богу.

Также обращался к святому преподобному Иоанну Лествичнику, к его труду «Лествица», в котором выделил для себя высокие образы добродетелей любви и смирения.

Основная часть

I

Любовь делает другого свободным.

Прт. А. Гармаев.

Протоиерей А. Гармаев в своей книге «Обрести себя» пишет: «В любви люди свободны друг от друга. Ибо каждый любит другого, а не себя. Он отдает всего себя другому и, жертвуя собою в любви, сохраняет его свободным и в этой свободе своею любовью поддерживает, отдает ему свою жизнь»[3а].

Только здесь, в училище, живя с братьями в одной семейке, в одной комнате и имея с ними тесное общение и совместные дела, к своим 27-ми годам я начинаю замечать, как мои слова, дела, поступки влияют на свободу ближнего, как легко ранить себя и ближнего или усложнить, отяготить отношения. Какое-то время я постоянно осложнял отношения в семейке с братом и никак не мог понять: чем же я это делаю? Пока в одной искренней беседе он сам не сказал мне о том, что когда я берусь над чем-то трудиться или что-то делать, то и других этим трудом обязываю. И сейчас я вижу, что зовя всех к церковной жизни, сам того не исполняю и не имею на то сил, а имею большие притязание к другим. И сейчас вижу, что так я делал всегда.

Как пишет иг. Евмений, «зона ответственности включает в себя все то, с чем мы соприкасаемся и так или иначе входим в контакт. Человек не вправе относиться ответственно только к „своему“ и безответственно к „чужому“»[2].

До этого случая я не замечал за собой такой безответственности и легко отзывался на какое-либо дело, легко подходил к любому человеку с любым вопросом, но даже не задумывался над той ответственностью, какая возникает у меня пред ближним за то, что человек при этом уделяет мне свое внимание и сердечное расположение и еще что-то внутри души. Эта же безответственность проявляется в любом деле: дело беру, но со временем теряю расположение к нему, не довожу до конца.

В связи с этим я теряю мир в душе от самим создаваемых препятствий, впадаю в уныние и становлюсь не способным что-либо сделать. Хотя зачастую имею к этому желание и умение.

Чтобы попытаться разуметь, что это за состояние, я обратился к трудам Паиия Святогорца, который пишет: «Когда кто-то отдается внешней деятельности, не достигнув еще очищенного внутреннего духовного состояния, то он может вести какую-то духовную борьбу, но иметь при этом и расстройство, терзание, ему будет не хватать доверия к Богу, и он часто будет терять мир»[2]. Старец причиной этого называет неочищенное внутреннее духовное состояние. Раскрывая это состояние, он говорит: «Можно быть о семи пядей во лбу, но иметь при этом тщеславие с эгоизмом, которые будут предшествовать твоим действиям, а ты можешь не обращать (на это) внимания». И далее пишет: «Действия прежде мысли есть гордость»[2].

Прт. Анатолий Гармаев, донося до нас учение святых отцов, выделяет эти страсти как два первых «царственных» эго-влечения в человеке: «Гордость — это чувство самодостаточности, когда человек чувствует, что ему для того, чтобы жить в мире, достаточно его знаний, достаточно его представлений, достаточно его самого». Не является ли это причиной утвержденности в своих желаниях? И в другом месте: «Если же вдруг обнаруживается личное несовершенство, некомпетентность, переживает внутреннее смятение, как потерпевший поражение. О тщеславии же батюшка пишет: «Это влечение к положительному мнению окружающих людей».

Эти причины разрушают душевный мир не только при исполнении дела, но в действиях, намерениях и отношениях к ближним. Часто, когда что-то хочется сказать прямо, открыто, что-то в душе буквально нудит, подсказывает: остановись, рассуди. Прошлый опыт таких высказываний или выставлений напоказ говорит, что сейчас можно опять сделать глупость, поранить себя и задеть других и от этого потерять мирность. Также совесть говорит, что когда я открывался так, то это не привело к сближению с другим и никак ему не помогло; такое откровение схватывает свободу его, а он уважает мои чувства и не может освободиться от меня «искреннего», поэтому гасится жизненность.

А самому мне так и хочется обвинить всех окружающих в том, что у меня теперь из-за них такое состояние, что они не поняли меня, не одобрили, не поддержали. А в действительности подтекст этих обид такой: не воздали должной мне почести, не признали меня большим, не восхитились мною.

Что же здесь необходимо делать? Старец Паисий говорит: «Духовная искренность отличается любовью… многое рассуждение имеет великодушную любовь, жертвенность и смирение… Тот, кто хочет быть по-настоящему искренним, пусть начнет с того, чтобы быть искренним прежде всего с самим собой, потому что духовная искренность начинается с этого. Если кто-то неискренен с самим собой, то он обделяет только себя и издевается только над самим собой. Но ведя себя неискренно по отношению к другим, он смертно согрешает, потому что издевается над другим»[2].

В последней фразе старец достаточно узнаваемо описывает мои действия безответственности к ближним: «…смертно согрешает, потому что издевается над другим». Я вижу, что при общении всегда стараюсь не только быть неискренним, показывая себя хорошим, но и претендую на признание. И это есть, как пишет о. Анатолий, утверждение — действие, противное в любви.

Многое же рассуждение блаженный старец открывает как вмещающее великодушную любовь, жертвенность и смирение. Позвольте ради того, чтобы глубже услышать эти слова, обратиться к Иоанну Лествичнику: «От гордости происходит забвение согрешений, а память о них есть ходатай смиренномудрия», и в другом месте: «Смирение есть сознание умом своей немощи и безсилия»[1а]. Не дерзаю опираться на собственное понимание этих слов, но хочу обратить внимание на то, что искренность к себе подразумевает память о своих грехах. О любви же прп. Иоанн пишет: «Любовь собственно есть отложение всякого противного помышления, ибо любовь не мыслит зла (1 Кор. 13, 5)»[1б].

В существе любви прп. Иоанн указывает на отложение помышлений, и здесь для своего труда над этой добродетелью я нахожу полезный совет: всячески отбиваться от тех мыслей, которые ввергают меня в осуждение, надмение, превозношение или еще что-то. В выявлении же этих состояний мне поможет самоукорение. Несмотря на все волнения сердца и перемену настроений, необходимо удержаться в церковном служении, ориентируясь на него и на тех, кому я это делаю. И главное — стараться исполнять его в срок, качественно, до конца. Для этого необходим внутренний труд над расположениями сердца:

  1. Терпеть себя (скорби внутренние и внешние). Потому как это и есть Господь и Его любовь ко мне.
  2. Уповать на Бога.
  3. Благодарить Бога и ближних за помощь.

При всех вышеперечисленных расположениях возьму за правило: мысль должна предшествовать действию.

II

Любить означает относиться к ближнему ответственно.

Иг. Евмений.

(Труд над моим пед. дневником.)

Один раз я пришел к своему крестнику и стал играть с ним в его игрушки. Со временем Коля разбаловался и начал разбрасывать игрушки, я невольно по привычке взял его за руку, чтобы остановить. Тогда я встретил такой взгляд, брошенный на меня, будто я пытаюсь его связать, и, как бы в противостояние мне, он еще пуще разбаловался. Когда же я начал воздерживаться от излишнего одергивания, без суеты в сердце и нетерпения давая Коле больше свободы, будто что отпустив в душе и по-другому посмотрел на него, то Коля начал чувствовать ответственность за свои действия, после чего мое слова к нему возымели силу.

Эта встреча обратила мое внимание на мое расположение и мои действия в момент, когда необходимо что-то делать, имея ответственность за воспитание ребенка. Я заметил, что пока я не услышу, в чем я, не укорю себя, я не способен что-либо предпринять.

Старец Паисий пишет: «…когда кроме заботы о другом в нас есть и гордость, когда наша любовь не чиста, тогда он (ближний) сопротивляется очень сильно. Если мы обличаем кого-то от любви, с болью, независимо от того, понимает он нашу любовь или нет, в его сердце происходит изменение, потому что нами двигает чистая любовь. А обличение без любви, с пристрастием делает обличаемого зверем…»

Далее старец советует: «Надо всегда испытывать себя. Для чего я хочу сказать это? От чего я исхожу? Больно ли мне за ближнего?»[2].

Этой зимой я был воспитателем братской семейки на Рождественском сборе. Мои мальчишки в первые дни ходили на линейку (правда, каких трудов мне это стоило!), в конце же сбора совсем перестали меня слушаться. В третий день при сборе их на линейку у меня не хватало сил что-либо сделать. Но помня совет моих наставников, что необходимо в любом случае исполнять свои обязанности, с болью в сердце (будто что-то отрезал от себя) сделав все возможные упреждения, я пошел на линейку с одним мальчиком из трех. Это была торжественная линейка по окончании сбора. На линейке я вышел попросить молитв о моих мальчиках и, не успев открыть рот, увидел Романа, тогда я сказал только о Руслане, но только я закончил о нем, как все увидели и его. Господи, какая это была радость!

Из этого случая я извлек, что всегда несмотря ни на что, со своей стороны необходимо строго держать правила сбора и поселения, делая все возможные усилия, не впадая в свои настроения, сохраняя спокойствие. Когда я отложился от притязаний, то смог строго и просто сделать упреждения.

Из всего вышесказанного можно заключить: наше служение состоит в приложении от себя всех сил ради отсечения в ребенке худого, самоотверженности, в желании в труде над нравом сохранить или зажечь радость жизни церковной, жизнелюбие. При этом чтобы распознать в ребенке худое, необходимо самому быть свободным от притязаний, придирок, от пристрастности, человекоугодия, самоугодия и тщеславия. К своей же мере такого трезвения я отношу, прежде всего, ясное представление о том, в какое я сейчас действие веду детей, знание его содержания, а также хранение спокойствия в сердце. При каком-либо волнении не делать поспешных выводов и не действовать без рассуждения и советов.

Необходимо рассудить, чем я сейчас обращаюсь к детям? Нужны ли они мне, что я к ним питаю? Есть ли любовь, расположение? Имею ли я лично с ними отношения или увлечен лишь выполнением дела, весь в нем до нетерпения и неискренности, так что и пошутить с детьми не могу. Имею ли я заботу о детях? Об их воспитании? Укорять себя, когда уловлю себя в неправде.

Так как пока еще я не имею в душе ни образа общения с детьми, ни личного опыта, необходимо всегда в своих трудностях с детьми или личных прибегать к советам старших. Склонение к обращению за советом всегда побеждает гордость, которая, взяв на себя слишком много по притязанию, отягощает служение.

Необходимо самому строго выполнять правила поселения и обязанности воспитателя. А дети должны быть осведомлены обо всех правилах, чтобы четко знать, что от них требуется и какое наказание за невыполнение. Наказания должны действительно исполняться. Расположение же при этом должно быть без какого-либо пристрастия.

Николай Евграфович Пестов говорит: «Ребенок оценит заботу и внимание, в каких бы формах они ни проявлялись, если только все у вас будет с любовью [1 Кор. 16.14], если во всех словах ваших он будет слышать и чувствовать любовь. Сердце детское чутко и отзывчиво, и, когда мы все свое сердце ради Господа и Его заповедей отдаем детям, они отдадут нам свое»[5].

И еще одно правило — прт. А. Гармаев советует: «Если внутренне в человеке начинает происходить раздражение, досада, озлобление, стремление немедленно что-либо сделать по отношению к другому, то есть смысл уйти в педагогическую паузу… Человек берет паузу внутреннего молчания относительно конкретных конфликтных ситуаций»[3в].

Заключение

Эту работу я начал, обнаружив трудности в отношениях с ближними. В главе «Любовь делает другого свободным» были подробно рассмотрены мои затруднения и благодаря книге «Слова» Паисия Святогорца найдены причины моего состояния по проявлениям, описанным в книге прт. А. Гармаева «Обрести себя». Это тщеславие и гордость. На моем этапе воцерковления в труде над собой необходимо быть прежде всего искренним с самим собой, а значит помнить свои прошлые ошибки, мешающие мне в отношениях с ближними заботиться о них, а в своем служении быть ответственным. Проявления гордости терпеть, стараясь как можно точнее исполнять свои обязанности согласно правилу: мысль должна предшествовать делу. А каждое проявление гордости выносить на исповедь.

В главе «Любить означает относиться к ближнему ответственно» рассмотрены случаи, описанные в моем пед. дневнике, где был труд над разумением поступков воспитателя по отношению к детям, сделана попытка увидеть в них действия, основанные на любви, попечении и ответственности, и была попытка сверить пережитый опыт с опытом отцов и деятелей Церкви. Результатом этой работы явилось сознание действий, исполненных в этих поступках, расположений сердца. Выделению их помогли правила и действия:

  1. Знание текущих предшествующий действий.
  2. Строгое выполнение правил поселения и обязанностей воспитателя.
  3. Объяснение детям всех правил поселения.
  4. Наказание должно действительно исполняться.

Всегда необходимо самому хранить мир в сердце, не действовать без рассуждения, укорять себя, прибегать к советам старших.



Список литературы

1 Преп. Иоанн Лествичник. Лествица, см. алфав. указатель: «смирение» [1а], «любовь» [1б].

2 Паисий Святогорец. Слова. Том II, Духовное пробуждение. Гл. «Ответственность любви». — М: 2001.

3 Священник Анатолий Гармаев. Обрести себя. Гл. «Откройся жизни — люби другого» [3а], «Эговлечения» [3б], «Соблюдай педагогическую паузу» [3в]. — Волгоград, 2000.

4 Игумен Евмений. Духовность, как ответственность.

5 Н. Е. Пестов. Путь к совершенной радости. Гл. «Условия успеха в деле воспитания», «Самоотверженная любовь». — М: 1994.