Беседа за трапезой в праздник Крещения Господня

прот. АНАТОЛИЙ Гармаев

19 января 2011 г.

По мере того, как я слушал сейчас, во время трапезы, прославление Богоявления, переменилось мое настроение. Может быть, не у всех так, но поделюсь тем, что сам пережил. Сегодня со святою водою, с пением тропаря праздника мы шли по комнатам и корпусам, исполненные душевной радости и некоторого торжества. Еще бы, властью и силой крещенской воды изгоняли всякую нечисть и нечистоту из наших жилищ, со всей Отрады. И сейчас Отрада вся чистая. Нигде, наверное, нет нечисти, всех повыгоняли. По мере того, как святая вода разгоняла весь этот мрак, всё радостнее становилось. Я переживал нарастающую свободу, наполненную жизнью, торжеством, восторженной радостью и вместе с тем, в какой-либо комнате или доме, тихость, наполненную благодатным присутствием Господа.

И в таком душевно-возвышенном настроении пришел на трапезу. Началось слово нашей братской группы, которая готовила духовную трапезу. Вместе со словом началась постепенная перемена внутреннего настроения. Сначала резкое несовпадение, некоторый контраст с тем настроем, с которым пришел. Казалось, надо бы дальше шумно праздновать, радоваться, а тут вдруг вместо этого читается братьями рассказ о жизни благодати. Пришел с настроением, что по благодати надо праздновать радостью внешней, а тут вдруг рассказ о том, как благодать в реалиях жизни во времена большевистских гонений, бутовских расстрелов жила и действовала, и устраивала события совсем другого характера, чем тот, какой мы только что переживали.

И постепенно у меня та душевная, как теперь оказалось, праздность начала отходить, рассеиваться, и вместо нее началось действие содержательного следования за теми, кто проходил свой последний путь к Бутовскому полигону. удивительно, как Господь положил на сердце нашей группе братьев развернуть перед нами на праздник Крещения картину самого реального, самое сильного, самого глубокого действия благодати на земле. Когда она устраивает события жизни человека, ведущие, в данном случае, к Бутовскому полигону.

Потихоньку стала отходить эта душевная праздность. Я постепенно стал успокаиваться и проникаться читаемым содержанием, в котором раскрывался образ и действования благодати. Оказывается, благодать участвует в человеческой судьбе и устраивает жизненный путь его совершено иным образом, чем нам, по душевному характеру, хочется.

Мне вдруг подумалось, почувствовалось, пережилась даже реальность, что празднование наше по комнатам — это было празднование наше, человеческое, мы радовались тому, что освобождается от нечисти, делается радостною наша земная жизнь, а группа, которая подготовила сейчас духовную трапезу, недаром она называется духовная, раскрыла нам действие благодати на земле, которая устраивает совсем другой порядок жизни, прямо наоборот: тюрьма, допросы, поношение.

И поразительно, как люди по-разному реагируют и по-разному участвуют в этих событиях благодати. Какой удивительный рассказ, как бережно о каждом человеке, и даже трусливом, а кто-то с подлостью в душе и, наоборот, в контраст им, кто-то просто и мужественно ведет себя в этих событиях, а рассказ повествует обо всех с бережностью и любовью.

Вот рядом с внутренне спокойною мужественною братиею появляется в грузовике живой комок, в котором все узнают дивного, очень почитаемого митрополита Серафима Чичагова. А он из этого комка, завернутого в одежды, являет себя отечески кротким и благодатным. Вот вам и мужество братии, и отеческая кротость, и одновременно благодарность Богу дивного святителя Серафима. И на этом фоне метание бедного юноши, который кричит и плачет, что он не с ними, он за новую власть, его надо отпустить. «Я буду служить вам, я готов всё делать, что вы скажете, я с революцией, любого предам, любое подпишу», — так и говорит. В него стреляют, и он первый из всех погибает.

Но об этом так бережно рассказано. Его застреленного подхватывает родной отец и до могилы несет на руках. Родной отец. Его отеческое участие в малодушном сыне, предавшем всё и вся, делает весь рассказ очень мягким, человечным и боголюбивым. Это тоже действие благодати. Так благодать устраивает земной жизненный путь человека.

Мы возбужденными пришли в трапезную и по-человечески хотели, чтобы было шумно и радостно, а реальность говорит о том, что с какого-то времени в нашей жизни начинается путь Христов. А он вот каков: «Возьми крест свой и следуй за Мною», т. е. будь любящим, исполнись любви. При это, неся крест, т. е. тяжелую судьбу, страдания. И чтобы ничто в тебе не возроптало и ни в чем бы ты не предал Христа и близких, не был бы пререкательным в обращениях с людьми. И для того, чтобы ты не был таким, Господь сказал: «Отвергнись себя».

Этот юноша себя отвергнуться не мог. Видимо, жил дома той же душевной радостью, с которой мы пришли на трапезу. Думаю, что если бы вместо этого рассказа вслед за нами в трапезную вошли бы люди в кожаных куртках, с пистолетами и взяли бы нас, мы бы тоже все по-разному начали себя вести. И, может быть, кто то, как этот малодушный юноша, начал бы тру́сить и говорить какие-то такие слова, спасая свою шкуру, чтобы пожить еще на земле. Это подымется в нас то, чего мы не отверглись, что в нас и сегодня, в наших простых буднях восстает, ропщет, раздражается, защищается, пререкается. И что хочет в нас жить, а мы с ним. До такой степени, что готовы защищаться. И, в конечном итоге, воюем, ругаемся, вступаем в конфликт, ссору. Это потому, что не отверглись себя и чего-то земного, которое хочет жить. В таком случае мы не можем взять крест свой, не можем нести крестные условия, даваемые благодатью. Мы не сможем нести их любовью. Следовать за Господом значит с любовью нести свой крест. Мы будем восставать тем, в чем мы с самого начала не отверглись себя. Благодать совершает с нами наш жизненный путь, мы не сможем следовать за Христом, если не возьмем креста, который благодать нам дает.

Тебе кажется, что вот эти злодеи тебе устраивают твой крест, что вот они тебя взяли, скрутили, они тебе не дают жизни, состояться не дают. Жена, муж, начальник, сотрудник, сосед в комнате — они тебе жить не дают. На самом же деле это благодать тебе дает крест. Благодать дает крест. Не дает, а дает, но дает не только радость и утешение, но и крест. Это настолько явно теперь услышалось: мы по-человечески одного хотим, а Господь по Своей благодати подает совсем иное, потому что мы Его чада.

И получается, что обстоятельствами той ужасной революционной смуты, а в наше время смуты, которая есть сейчас, благодать проверяет или выверяет нас для того, чтобы выявить и выделить своих. А метод выверения любви Господней — это метод Его Божией любви. Он так по-Отечески нас любит, что применяет к нам единственно правдивый способ выявления Его чад: «Отвергнись себя, возьми крест свой, и, исполненный любовью, неси этот крест, то есть следуй за Мной».

И тогда ты будешь, как митрополит Серафим, исполнен отеческой кротости и смирения (это будет твоя любовь, которая будет нести крест до самого момента расстрела), либо, как окружающие его, исполнен мужества. Не малодушничая, тем более не пререкаясь с благодатью и не требуя перемены и изменения своей судьбы, а совершенно ясно принимая, что это Господь. Он, Господь, так близок сейчас: вот — арест, вот допросы, вот уже раздели на морозе, вот уже погнали, вот уже стреляют — и это всё близость Господня. И потому, что это Господня близость, ты так кротко и мужественно принимаешь всё от Бога. И по себе поешь панихиду, и по всем, кто рядом с тобою.

Какая удивительная торжественность и величие благодатного исполнения жизни! Кто бы мог думать, что можно вот так пройти свой жизненный путь?

Крещением Господь открыл целую эру христианской жизни. И именно Крещением вошла в жизнь земного человека благодать Господня. Не просто праведность по действию дыхания Святаго Духа, а благодать Самого Господа вошла во Вселенную, вошла в жизнь людей земли. И она, благодать, повела такой порядок жизни, какой мы видим на примере данного рассказа.

Наши предыдущие чтения на трапезе, за два-три дня до Крещения, тоже были о действии благодати в мире, как подготовка нас к сегодняшнему празднику.

Ни один праздник так сильно и искренне не посвящен действию благодати, как Крещение. И, оказывается, действие благодати в земных обстояниях имеет вот такой характер — крестный путь к Бутовскому полигону.

У меня давно была глубокая потребность побывать там, на Бутовском полигоне. Это рядом с Москвой. Я всё время жду, что Сам Господь как-то приуготовит меня к тому, чтобы прийти туда не праздно. Можно ведь туда прийти просто духовным туристом. Но Бутово — это такое место... Там Голгофа Москвы. Есть и в Петербурге своя Голгофа — это поле, на котором тоже производились расстрелы. Сейчас там удивительный храм новомучеников и исповедников российских. Огромное поле, посреди него стоит, устремленный вверх, небольшой по площади, но очень высокий храм. А подмосковная Голгофа — это Бутово.

И можно положить на сердце себе, чтобы в какой-то момент Господь привел на Бутовский полигон. Может быть, благодаря этим нашим чтениям на трапезах, как сегодня о святом митрополите Серафиме Чичагове.

Сподоби, Господи!